Как известно, ровно 150 лет тому назад вышел в свет фундаментальный труд английского путешественника и натуралиста Чарльза Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора», во многом изменивший не только течение общественной мысли того времени, но и – без преувеличения можно сказать – кардинально повлиявший на весь дальнейший ход мировой истории. И вот именно по случаю этой знаменательной даты, широко отмечающейся в том числе и в нашей стране, мы решили сегодня обсудить данную «околоюбилейную» тему с ведущим украинским эволюционистом – замдиректора Института зоологии НАНУ проф. Михаилом Фотиевичем Ковтуном.
- Первое издание «Происхождения видов…», в котором были изложены основы теории эволюции, увидело свет 24 ноября 1859 года. Книга была неоднозначно воспринята представителями разных направлений науки, религии, да и вообще всей образованной части социума. И хотя со временем количество сторонников Дарвина стало, разумеется, значительно большим, однако же критические обвинения в его адрес всё равно по сей день не утихают.
Несомненно, «Происхождение видов» стало лишь первым пробным шагом на пути развития теории эволюции. Дарвин и сам это прекрасно понимал и не раз в данной связи подчеркивал, что в начале позапрошлого века во многих сферах знания (ну а прежде всего, конечно же - в науке об основных принципах и законах наследственности) царило глубочайшее невежество. Причём на фоне этого невежества несомненными фактами считалось в ту пору, как ни странно, кое-что начисто потом опровергнутое – например, пресловутый ламарковский постулат об «упражняемости» органов. Дарвин ведь, положа руку на сердце, тоже думал, что благоприобретённые признаки могут передаваться от предка к потомку. Но, впрочем, саму по себе роль таких механизмов в эволюции он считал незначительной. Кстати, на одном довольно изящном примере ему даже удалось убедительно показать, что по крайней мере некоторые из новых признаков наверняка уж не могли возникнуть «по-Ламарку». В частности, у общественных насекомых (таких, как пчелы, термиты или муравьи) большинство особей в каждой семье — так называемые рабочие — не способны к размножению. К тому же все они, как правило, отличаются от плодовитых особей (т.е. самцов и самок своего вида) увеличенными челюстями, с помощью которых могут что-нибудь строить или добывать для всей семьи пищу. Как же, спрашивается, рабочие могли возникнуть в ходе эволюции и каким образом естественный отбор способен влиять на их признаки — ведь они ж не оставляют после себя потомства?! Дело в том – рассуждал Дарвин, - что если некоторые особи действительно неспособны к размножению, но зато усердно трудятся на благо семьи, то такая община получает заведомо больше шансов выжить, оставляя в итоге куда больше потомков, нежели другие семьи. Прокомментировав данную ситуацию, Дарвин отметил, что в рамках бытующей доктрины Ж.-Б.Ламарка появление таких признаков объяснить невозможно: ведь сколько б сии горемычные рабочие ни упражняли своих органов, они всё равно никоим образом не смогут потом передать это по наследству!...
А теперь приведу самые, пожалуй, актуальные дарвиновские цитаты, без которых вряд ли, думаю, можно будет правильным образом уяснить для себя данную весьма животрепещущую тему: «естественный отбор, действуя путем конкуренции, адаптирует и улучшает одни виды относительно других» (с. 406); «естественный отбор не создает абсолютного совершенства» (с. 171); «естественный отбор не содержит прогрессивного развития, он только использует такие случайные изменения, которые возникают и оказываются полезными для каждого жизненного существа» (с. 112). То есть, если внимательно разобраться, диалектическая роль случайности тут, оказывается, вполне сопоставима с аналогичной ее ролью в возникновении разума (вспомним-ка в этой связи компетентное мнение Дж. Бернала, склонявшегося к тому, что эволюция разума во Вселенной является процессом закономерным; а вот уже то, что носителем его стал именно Homo Sapiens, — это, как говорится, чистейшей воды случайность!).
Так что, несмотря на отдельные концептуальные противоречия и недомолвки, основная Дарвиновская идея — возникновение и дальнейшее развитие жизни естественным путем - изложена здесь всё ж таки, как по мне, достаточно четко и понятно!.. Ну а то, что его теория постоянно пребывает в поле зрения как эволюционистов, так и вечных и непримиримых их противников, прямо свидетельствует о ее ведущей роли в плане формирования общественного мировоззрения.
- Кстати, о противниках: как известно, в последние 20–30 лет наиболее жесткие и огульные выпады против Дарвина звучат именно из уст современных креационистов!..
- Невосприятие креационистами дарвинизма чаще всего основывается на различных представлениях относительно истории Земли и Вселенной. Здесь они упорно придерживаются своей старой излюбленной версии «шести библейских дней», отстаивая предельные сроки существования Земли где-то на уровне 6–10 тыс. лет. Некоторые из современных креационистов согласны, правда, раздвинуть эти временные рамки и дальше, но в любом случае лишь до 100 тыс. лет. Это действительно принципиальный вопрос и козырная карта креационизма, потому что даже за 100 тыс. лет эволюционным путем многообразие наблюдаемых ныне жизненных форм на практике вряд ли, конечно, могло бы образоваться. Поэтому креационисты упрямо закрывают глаза на уйму очевидных фактов, явно и недвусмысленно свидетельствующих о многомиллионной истории Земли
- Но всё же, как я понимаю, наиболее уязвимым местом в теории эволюции является, очевидно, отсутствие переходных форм, кое прискорбное обстоятельство прямо-таки взахлёб муссируют чуть ли не все креационистские издания...
- Совершенно с вами согласен!.. Да и причём отнюдь ведь не исключено, что останков переходных форм вообще не сохранились в природе, так что прямых доказательств их существования не будет уже никогда. Но даже и при этих условиях концепция эволюции имеет под своими ногами достаточно твердую почву в виде прямых и опосредствованных теоретических обобщений
- Михаил Фотиевич, а есть ли, по вашему, в креационистских рассуждениях какое-то всё же более-менее поучительное для нас с вами зерно? - Несомненно, иначе бы (если б это были некие беспочвенные бредни) вряд ли кто-нибудь из современных здравомыслящих учёных относился бы к этой братии серьёзно. Мне, например, очень созвучен по духу следующий их вывод: возникновение и прогрессивное развитие живых существ возможны только при наличии соответствующей программы (плана, проекта). Тем более что в последнее время у нас и в самом деле появилось немало интересных печатных работ, где эта «проектная» тема полностью очищена от весьма неприглядного налёта мистики и религиозного мракобесия. Уточню: речь тут в основном идёт о целом ряде полемических статей моего земляка - киевского философа Эмира Ашшурского, опубликованных в журнале «Природа и человек» и посвященных в первую. очередь проблемам видообразования. - Однако чем же именно покорила вас его философская позиция? - Как по мне, наиболее заслуживающей внимания авторской находкой можно, по-видимому, здесь считать репрезентацию Э.Э.Ашшурским индивидуального ментала и производной от него коллективной ноосферы в качестве ведущих факторов эволюции. Как раз при их явно «заинтересованном» участии осуществляются любые наблюдаемые в природе динамические сдвиги, а именно (цитирую): «Полезные эмоциональные впечатления, накопленные в онтогенезе менталом, служат информационной базой для усовершенствования поведенческих рефлексов у данного вида». И лишь при неких особых пертурбациях, наподобие, скажем, преобразования чешуи в перо или передних лап в крылья, можно судить о направляющей деятельности разумной космической ноосферы. - Что – неужели той самой ноосферы, о которой так много писали еще в начале прошлого столетия Вернадский, Ле-Руа и Тейяр-де-Шарден?
- Нет, здесь речь идёт именно об остаточной («посмертной») оболочке, которая терминологически крайне мало связана с шарденовской. Скорее, наверное, её можно определить как гигантский, рассеянный в пределах близлежащего космоса биокомпьютер, действующий хоть и медленней по сравнению с нынешними ЭВМ, но вместе с тем обладающий (через своих послушных вездесущих исполнителей – вирусов) пока куда большей силой и влиянием на судьбу всех современных цивилизаций. То есть согласно концепции Э.Э.Ашшурского, основным первородным источником окружающего нас разнообразия является ментал – невидимая «тонкая» сфера, присущая не только живым существам, но и всем без исключения природным системам; главными эволюционными прорабами – древнейшие в мире безбелковые инопланетные организмы, условно названные им «вириссимусами»; ну и, наконец, в роли последнего исполнительного звена, претворяющего в жизнь их совокупные творческие замыслы, выступают обычные земные вирусы. В общем, на этих, так сказать, «трёх китах» и зиждется данная авторская теория эволюции, имеющая, по моему твёрдому убеждению, полное законное право на самостоятельное существование. Ну а подводя итоги нашей сегодняшней беседы, следует сказать, что да, таки действительно: во многих вопросах Дарвин и вправду далеко опередил свое время!.. Хотя вместе с тем, что касается подлинных механизмов эволюции, то они были и останутся объектом дискуссий, так что здесь без новых фундаментальных исследований, пожалуй, не обойтись. То же самое, по сути дела, можно сказать и о «вселенском разуме» (или, допустим, «вселенской ноосфере»): их ведь тоже многие понимают по-разному. Мне, например, лично кажется, что это отнюдь не формальные, а вполне вещественные образования, существующие и функционирующие по не вполне доступным нам пока законам. Ясно лишь одно: законы эти является всеобщими как для живой, так и неживой материи.
Беседовала Валентина Киселица
(Опубликовано в еженедельнике «ВВС» №57 за 2009 г.)
Comments